I umęczono naród polski, i złożono w grobie, a królowie wykrzyknęli: Zabiliśmy i pochowaliśmy Wolność.
A wykrzyknęli głupio, bo popełniając ostatnią zbrodnię, dopełnili miary nieprawości swych, i kończyła się potęga ich wtenczas, kiedy się najwięcej cieszyli.
Bo naród polski nie umarł, ciało jego leży w grobie, a dusza jego zstąpiła z ziemi, to jest z życia publicznego, do otchłani, to jest do życia domowego ludów cierpiących niewolę w kraju i za krajem, aby widzieć cierpienia ich.
A trzeciego dnia dusza wróci do ciała, i naród zmartwychwstanie, i uwolni wszystkie ludy Europy z niewoli.
(Mickiewicz A. Księgi narodu polskiego i pielgrzymstwa polskiego, Paryż, 1832)
Отгремели праздничные фанфары и пафосные речи политиков разных мастей. 95-ая годовщина Независимости Польши стала историей. Польша погружается в томительное ожидание рождественских праздников. А мы вспомним, что же осталось у поляков после 11 ноября 1918 года.
А получили поляки свое собственное государство, которое нарекли II Речью Посполитой, подчеркивая тем самым органическую духовную связь со славными польскими традициями I Речи Посполитой, которая трагически закончила свою жизнь в 1795 году, когда три империи – Россия, Пруссия и Австрия, окончательно разделили между собой остатки некогда могучего и славного польского государства.
Речь Посполитая восстала из пепла…
… когда уже практически никто и не надеялся. Болезненные поражения в восстаниях 1830 и 1863 года, вошедших в историю как «ноябрьское» и «январское», похоже, окончательно отбили у большинства поляков мысли о независимости. К тому же свидетелей самостоятельного польского государства к тому моменту уже давно не осталось на Земле. Однако сама Клио, смилостивилась над поляками и в самый неожиданный момент одарила их шансом.
На дворе был 1918 год. Конец Первой мировой войне. Войне тяжелой для поляков, в которой дети Польши были вынуждены воевать друг против друга в разных армиях… «и брат пошел на брата». Однако финал оказался благоприятным. Два из трех поработителей (Пруссия и Австрия) оказались побежденными, а третий – Россия, погрязла в гражданской войне, к тому же была ослаблена революцией и внутренним хаосом. Момента более удобного для того, чтобы отобрать свое, для поляков сложно было и придумать.
Шанс шансом, но… Если вы стройная девушка весом килограмм в 50 нашли на улице слиток золота в 100 кг, шанс ли это? О да, похоже, ваша жизнь теперь измениться кардинально. Но вам нужен кто-то, кто поможет этим шансом воспользоваться, кто-то, кто поможет поднять, донести до сейфа и защитит от желающих разделить с вами это счастье. Так и Польше нужен был тот, кто готов был и умел действовать. И он нашелся – Юзеф Пилсудский – человек, принявший 11 ноября 1918 года власть сначала над Армией, а потом и над всей страной. Пилсудский – фигура весьма противоречивая, заслуживающая на много больше, чем двух строк. Но, несмотря на свою неоднозначность, а может и ценою этой самой неоднозначности ему удалось сохранить только-только вышедшее из клинической смерти польское государство.

Kostka brukowa na poznańskim Rynku z niedawno odbudowanym zamkiem Przemysła w tle

И, пожалуй, третий фактор, подаривший Польше независимость – это ее дух. Кроме шанса, подаренного историей и личности, которая взяла на себя ответственность этим самым шансом воспользоваться, нужно было долгих 123 года поддерживать в каждом польском сердце, тлеющую искорку польского духа. Искорку, которая по дуновению одних мощных легких разгорелось до полноценного очага жизни, сердце которого 21 год билось в самом сердце Европы. В условиях, когда политически всякая польская деятельность была ограничена, наша искорка «жевріла» в литературе, в музыке, в церкви… Влияние польского романтизма на воскрешение Польши сложно переоценить. Фамилии Адама Мицкевича, Юлиуша Словацкого или Фредерика Шопена для Польши – это больше, чем культура, это жизненные соки всей польскости. Равно как и более поздние служители муз, тот же Генрик Сенкевич, чьи романы были пристанищем коллективной памяти о славном прошлом Польши.

Na przepięknym renesansowym Ratuszu w Poznaniu

Чего только стоит пророческое произведение Адама Мицкевича Księgi narodu polskiego i pielgrzymstwa polskiego, изданные в Париже еще в 1832 году, когда в Польше свежи были раны проигранного ноябрьского восстания. В «Книгах…» Мицкевич сравнивает Польшу с Христом, а Пруссию, Австрию и Россию с распявшими Христа за правду и… пророчествует о том, что подобно тому, как Христос воскрес, воскреснет и Польша (см. наш эпиграф). До воскресения было еще долгих 86 лет…
Речь Посполитая восстала из пепла…
… чтобы спустя 21 год, в 1939 г., практически повторить судьбу своей предшественницы I Речи Посполитой и быть поделенной двумя из трех обидчиков – Германией (приемницей Пруссии) и Советской Россией, впрочем, третий обидчик – Австрия, сама приказала долго жить, склонив свои штандарты перед нацистской Германией. Но это уже другая трагическая страница польской истории.