Вечер сочельника – пожалуй, самый богатый на традиции вечер года. Очередная польская традиция – это talerz dla niespodziawanego gościa. Традиционно на накрытый белой скатертью стол с 12 (как правило) постными блюдами ставится на один прибор больше, чем членов семьи, садящихся за стол. Почему так и что за этим кроется? Как часто водится в таких случаях, традиция эта настолько старая, что проще всего сказать, что так сложилось od króla Kraka, т.е. очень давно. Но не всех такой ответ устраивает, поэтому мы попробуем разобраться с тремя основными версиями. Две из них я встречал где-то, а третья – моя гипотеза и самое парадоксальное в этом все, что все они могут сосуществовать одновременно.

Версия №1 Народно-христианская.

Самое, пожалуй, популярное объяснение – это место для виновника торжества – Исуса, который в этот вечер присутствует в каждом доме и тоже с радостью делит этот чудесный момент с каждым. И если вы спросите о значении этой традиции не человека, который читал о ней в книгах или услышал на YouTube, а свою бабушку, для которой такая традиция – что-то само собой разумеющееся с самого детства, то с большой долей вероятности объяснение будет именно  таким.

Версия №2 (Около)научная

Как специалист в области религии по образованию, я имею свою версию происхождения этой интересной польской традиции. Традиции многих народов, знают обычай разделять особенно важные моменты жизненного или годового цикла с предками, с членами семьи, которых с нами нет. С одной стороны культ предков в дохристианских славянских культурах был весьма силен и распространён, а с другой – Новый год, т.е. в языческом сознании – рождение нового года, нового цикла жизни – это, без сомнения, именно такой торжественный и неимоверно важный момент. Зная, что многие языческие новогодние традиции и обычаи позже перекочевали в рождественские, ведь народное христианство везде весьма и весьма свободно соединяло в себе положения официального христианства и дохристианских и внехристианских народных верований, мы можем предположить, что наличие свободного места за вигилийным столом  — изначально предназначалась для умерших предков, что в этот вечер мистическим образом делили праздник с нами.

Версия №3 Церковная

Церковь с самых первых столетий своего существования последовательно боролась с пережитками язычества. Последовательно, но далеко не всегда успешно. И когда что-то не удавалось «побороть», то приходилось просто найти этому свое удобное и более-менее приемлемое объяснение, чтобы хотя бы сохранить лицо. Вспомните, хотя бы как Ивана Купала (Wianki) правратились в noc świętojanską, а солярный языческий праздник стал ассоциироваться с Иоанном Крестителем. Или, те же Zaduszki, которые стали христианским заменителем соответствующего языческого праздника, я бы даже сказал христианским фасадом, остающегося по сей день языческого праздника мертвых. Мы касались уже языческих элементов этого праздника, однако есть еще много этнографического материала на сей счет, и он весьма интересен, чтобы к нему вернуться. Но мы отвлеклись. Итак, традиция оставлять за рождественским столом место для умерших членов семьи оказалась весьма и весьма живучей и церковь такой макабрический элемент радостного праздника не весьма устраивал и тогда для этого было найдено более-менее приличное объяснение. В этот прекрасный день каждый должен быть дома, в кругу семьи, в уютной атмосфере рождественского ужина и колядок. Но… к сожалению, кто-то задержался в пути, в командировке, кто-то не успел домой и… не оставаться же без Рождества. Такой человек может постучать в любую дверь и везде ему будут рады, везде для него есть готовое место, везде его ждут. Понятно, что все это в известной степени – теоретически, но красиво же, правда?

Версия 4. Бонусная

Доводилось еще слышать, что традиция лишнего места за рождественским столом – это продукт XIX века, когда борьба поляков за независимость (наполеоновские войны, ноябрьское и январское восстания) породили феномен неполных семей и польской эмиграции в Европе и Сибири. Говорят, что таким образом, в польских семьях помнили о своих изгнанниках, которые встречали рождество где-то далеко-далеко в степях Казахстана или сибирской тайге, что и они в этот вечер тоже хоть и символично разделяли ужин с родными.

Эта версия, конечно, не выдерживает проверки и понятно, что традиция оставлять одну дополнительную тарелку явно старше польских героических состязаний за свободу. Хотя, кто знает, может быть XIX век и вдохнул в эту традицию новую жизнь и каждая версия дает нам элемент мозаики для понимая. Кто знает…

P.S.: Говоря о языческих корнях рождественских традиций, нельзя не вспомнить о сене (то, которое в рождественский вечер кладут под скатерть, а в некоторых регионах просто ставят в углу дома). Большинство поляков сегодня считает эту традицию аллюзией на место рождения Христа в хлеву. Но справедливости ради, стоит сказать, что гораздо вероятнее это связано с магическими дохристианскими обрядами, которые были призваны обеспечить хороший урожай в будущем году. 

P.P.S.: Ну и конечно, нужно подчеркнуть, что такие языческие корни присущи не только польским национальным обычаям, такие следы нашего далекого коллективного прошлого мы найдем в этнографическом материале любого народа на нашей планете.